Вот почему, почему в апреле всегда кажется, еще немножко, и все наконец-то будет хорошо. И в мае, когда начинают цвести вишня, кажется: да-да-да, вот-вот-вот, оно, оно, еще чуть-чуть - и... И!
Неизвестно что, непонятно как, неведомо зачем, но будет-будет-будет, сбудется, и тогда начнется настоящая жизнь, сейчас и вообразить невозможно, какая она, только тосковать оттого, что еще не началась.
Но вместо неизвестно чего наступает просто июнь, а потом июль, постепенно становится жарко, поначалу радуешься, что наконец-то можно спрятать куртку в шкаф, выскакивать из дома в майке и шлепанцах, а потом на радость не остается сил, их вообще ни на что не остается, жара изматывает, по крайней мере городская жара, и никакая река не спасает, не спасают даже две реки, была бы третья, и это, пожалуй, ничего не изменило.
Каждый день судьбу благодарю.
Каждый вечер подвожу итоги.
Не сверяюсь по календарю,
Дорожу сегодня очень многим.
Все закономерно и светло.
Все зачем-то было очень кстати.
То, что опалило, — не сожгло.
То, что было болью, стало статью.
Кто ушел, тот должен был уйти.
Кто нашелся — значит, так и надо.
Ветрам дуть, а солнышку светить.
Самым близким быть со мною рядом.
Провожать, встречать, учить, жалеть,
Обнимать, лелеять, быть по строже.
Знать, что ты на этой же земле,
Зыбкость мира ощущая кожей.
Все люди видят сны, но по-разному. Те, кому сны являются в пыльные уголки их разума только по ночам, просыпаются утром, дабы обнаружить, что это была всего лишь суетная тщета, но те, кто видят сны днем, - опасные люди, поскольку они спят с открытыми глазами, чтобы заставить свои сны сбыться.